Христианская Онлайн Энциклопедия. Джон нокс не боялся никакого человека Смотреть что такое "Нокс, Джон" в других словарях

-24 ноября г.) - крупнейший шотландский религиозный реформатор XVI века , заложивший основы пресвитерианской церкви .

Молодые годы

Джон Нокс родился в семье небогатых дворян в пригороде Хаддингтона в Лотиане . Там же получил и начальное школьное образование . В 1522 году поступил в университет Глазго , а в 1531 году – в университет Сэнт-Эндрюс, где обучался у знаменитого теолога Джона Мэйджера. Помимо основного обучения, Нокс заинтересовался исследованием истории Священного Писания . Он знал греческий и иврит, что помогало ему в исследовании религиозных текстов, а также изучал труды первых христианских философов: Августина и Иеронима . В начале 1540-х гг. он был рукоположен в сан католического священника и начал службу в одной из приходских церквей Лотиана.

Последний период жизни

Вернулся Джон Нокс в Шотландию незадолго до свержения Марии Стюарт в г. Именно ему поручили организацию богослужения во время коронации сына королевы, годовалого Якова VI . Новое правительство регента Морея , хотя и провозгласило курс на осуществления протестантских преобразований, однако, не нуждалось в радикализме Нокса. Поэтому самый влиятельный шотландский реформатор не занял достойного его места в новой системе власти, оставшись приходским священником церкви Св. Жиля. В г., когда Эдинбург захватили сторонники свергнутой Марии Стюарт, Джон Нокс был вынужден переехать в Сент-Эндрюс. В столицу он вернулся лишь в г., накануне своей смерти.

Джон Нокс, поражающий современников своим истовым религиозным чувством и неспособностью к компромиссам с совестью, стал для шотландцев почти пророком. Пресвитерианская церковь окончательно оформилась уже после смерти Нокса, в конце XVI века , однако именно он стал её отцом-основателем.

Потомком Нокса был президент США Джеймс Нокс Полк .

Напишите отзыв о статье "Нокс, Джон"

Литература

Laing, David, ed. (1895), The Works of John Knox , Edinburgh: James Thin, 55 South Bridge , .
Melville, James (1829), Diary of James Melville , Edinburgh: Bannatyne Club , .
Guy, John (2004), My Heart is my Own: The Life of Mary Queen of Scots , London: Fourth Estate, ISBN 9781841157528 .
Kingdon, Robert M. (1995), "Calvinism and resistance theory, 1550–1580", in Burns, J.H., The Cambridge History of Political Thought 1450–1700 , Cambridge: Cambridge University Press, ISBN 0521477727 .
MacGregor, Geddes (1957), The Thundering Scot , Philadelphia: The Westminster Press, OCLC .
Marshall, Rosalind (2000), John Knox , Edinburgh: Birlinn, ISBN 9781841580913 .
Reid, W. Stanford (1974), Trumpeter of God , New York: Charles Scribner"s Sons, ISBN 0-684-13782-8 .
Ridley, Jasper (1968), John Knox , Oxford: Clarendon Press, OCLC .
Warnicke, Retha. M. (2006), Mary Queen of Scots , New York: Routledge, ISBN 0-415-29183-6 .

Примечания

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
// Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. - СПб. , 1907-1909.

Отрывок, характеризующий Нокс, Джон

Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.

Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.

Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.

Молодые годы

Джон Нокс родился в семье небогатых дворян в пригороде Хаддингтона в Лотиане . По всей видимости в юности Нокс обучался у известного шотландского гуманиста Джона Мейджора в университете Глазго . В начале 1540-х гг. он был рукоположен в сан католического священника и начал службу в одной из приходских церквей Лотиана.

Вероятно под влиянием проповедей Джорджа Уишарта в г. Нокс перешел в протестантство . Он очень сблизился с Уишартом и сопровождал его в поездках по стране. Однако в конце г. Уишарт был арестован сторонниками кардинала Битона и вскоре казнен. В отместку за смерть Уишарта радикальные протестанты захватили замок Сент-Эндрюс и казнили кардинала. Нокс прибыл в Сент-Эндрюс и здесь началась его карьера в качестве протестантского проповедника.

Последний период жизни

Джон Нокс в старости

Потомком Нокса был президент США Джеймс Нокс Полк .

Литература

Laing, David, ed. (1895), «The Works of John Knox» , Edinburgh: James Thin, 55 South Bridge , OCLC 5437053 .
Melville, James (1829), «Diary of James Melville» , Edinburgh: Bannatyne Club , OCLC 1697717 .
Guy, John (2004), «My Heart is my Own: The Life of Mary Queen of Scots» , London: Fourth Estate, ISBN 9781841157528 .
Kingdon, Robert M. (1995), "Calvinism and resistance theory, 1550–1580", in Burns, J.H., «The Cambridge History of Political Thought 1450–1700» , Cambridge: Cambridge University Press, ISBN 0521477727 .
MacGregor, Geddes (1957), «The Thundering Scot» , Philadelphia: The Westminster Press, OCLC .
Marshall, Rosalind (2000), «John Knox» , Edinburgh: Birlinn, ISBN 9781841580913 .
Reid, W. Stanford (1974), «Trumpeter of God» , New York: Charles Scribner"s Sons, ISBN 0-684-13782-8 .
Ridley, Jasper (1968), «John Knox» , Oxford: Clarendon Press, OCLC .
Warnicke, Retha. M. (2006), «Mary Queen of Scots» , New York: Routledge, ISBN 0-415-29183-6 .

Ссылки

Категории:

Персоналии по алфавиту
Родившиеся в Шотландии
Умершие 24 ноября
Умершие в 1572 году
Умершие в Эдинбурге
Пресвитерианство
Богословы Шотландии
Богословы XVI века
Церковные деятели XVI века
Деятели протестантизма
Основатели христианских деноминаций

Wikimedia Foundation . 2010 .

Пинакотека
Реакция Белоусова - Жаботинского

Смотреть что такое "Нокс, Джон" в других словарях:

Нокс Джон - Джон Нокс Джон Нокс (англ. John Knox; ок. 1513 24 ноября 1572 г.), крупнейший шотландский религиозный реформатор XVI века, заложивший основы пресвитерианской церкви. Содержание 1 … Википедия

Нокс Джон - (1505 или около 1514 1572), пропагандист кальвинизма в Шотландии, основатель шотландской пресвитерианской церкви. Политический противник шотландской королевы католички Марии Стюарт. * * * НОКС Джон НОКС Джон (Knox) (1505 или около 1514, близ… … Энциклопедический словарь

Крупнейший шотландский религиозный реформатор XVI века, заложивший основы пресвитерианской церкви.
Джон Нокс (John Knox) родился в семье небогатых дворян в пригороде шотландского города Хаддингтон (графство Лотиан). Вероятно, в юности Нокс обучался у известного шотландского гуманиста Джона Мейджора в университете Глазго. В начале 1540-х годов он был рукоположен в сан католического священника и начал службу в одной из приходских церквей Лотиана. Под влиянием проповедей Джорджа Уишарта в 1545 году Нокс перешел в протестантство. В конце 1545 года Уишарт был арестован сторонниками кардинала Битона и вскоре казнен. В отместку за смерть Уишарта радикальные протестанты захватили замок Сент-Эндрюс и казнили кардинала. Нокс прибыл в Сент-Эндрюс и здесь началась его карьера в качестве протестантского проповедника.

В конце 1547 года Сент-Эндрюсский замок был взят штурмом французским экспедиционным корпусом, организаторы убийства кардинала, а вместе с ним и Джон Нокс были схвачены и отправлены во Францию отбывать наказание на галерах. Полуторогодовая служба на галерах подорвала здоровье проповедника, но не изменила его взгляды.

В 1549 году Нокс получил свободу и отправился в Англию, где в это время активно осуществлялись протестантские реформы короля Эдуарда VI, заложившие фундаментальные принципы англиканской церкви. Нокс продолжил работу проповедника. В это время его уже не удовлетворяла епископальная система, сохранившаяся в англиканстве, Нокс все более склонялся в сторону радикального кальвинизма, отрицающего особое священство епископов.

После смерти Эдуарда VI в 1553 году на английскийский престол вступила католичка Мария I Тюдор. Это вызвало эмиграцию английских протестантов на континент. Нокс уехал в Швейцарию, где поселился в Женеве, европейском центре кальвинизма. Периодически он также посещал Шотландию. Во время этих поездок ему удалось обратить в протестантство большое число шотландских горожан и дворян, а также таких влиятельных аристократов, как граф Аргайл, лорд Лорн и лорд Джеймс Стюарт (будущий граф Меррей). В период проживания в Женеве Нокс опубликовал памфлет «Трубный глас против чудовищного правления женщин» ("The First Blast of the Trumpet Against the Monstrous Regiment of Women"), в котором он осудил феминизм/матриархат и выступил с идеей о вредоносности женщин-правительниц государств.

В 1557 году Нокс переехал во Францию, где встретил известие о смерти Марии Тюдор и вступлении на престол Елизаветы I. В Англии вновь сложились благоприятные возможности для развития протестантства, однако королева Елизавета I не желала допускать в свои владения автора «Трубного гласа». Узнав об отказе королевы от выдаче ему разрешения на возвращение в Англию, Нокс заявил, что «Англия, отказываясь от меня, отказывается от друга», и 2 мая 1559 года прибыл в Шотландию.

11 мая 1559 года Джон Нокс дал проповедь в церкве св. Иоанна в шотландском городе Перте. Он выступил против католического идолопоклонства и незаконности правления регента Шотландии - Марии де Гиз. Эта проповедь вызвала восстание горожан, которое быстро перекинулось на другие области Шотландии и стало началом протестантской революции. К восставшим присоединилась крупная знать (граф Аргайл, лорд Джеймс Стюарт (граф Меррей), герцог Шателеро и граф Хантли), была сформирована армия, которая захватила Эдинбург. По инициативе Нокса восставшие обратились за помощью к Англии, в страну были введены английские войска. Война между английской и французской армиями в Шотландии завершилась 6 июля 1560 года Эдинбургским миром и выводом иностранных войск из страны. 11 июня 1560 года умерла Мария де Гиз, что означало победу революции.

В конце 1560 года парламент Шотландии под влиянием Джона Нокса провозгласил запрещение католической доктрины и обрядов, принял протестантский символ веры и утвердил «Книгу дисциплины» о порядке протестантского богослужения. Таким образом протестантство было утверждено в качестве государственной религии Шотландии. Началось формирование новой церковной организации с опорой на приходские церкви и системой «супреинтендантов», призванных заменить епископальное устройство. Именно в этот период Нокс начал работу над своим фундаментальным трудом «История Реформации», который благодаря вложенной в него реформаторской страсти на протяжении нескольких веков оставался одной из наиболее влиятельных работ по протестантству.

В 1561 году в Шотландию прибыла из Франции королева Мария Стюарт. Ее возвращение на родину было враждебно встречено Джоном Ноксом. Группирующиеся вокруг него радикальные протестанты потребовали брака королевы с одним из своих лидеров, Джеймсом Гамильтоном. Отказ Марии спровоцировал восстание радикальных протестантов, которое однако было быстро подавлено правительством. Нокс неоднократно встречался с королевой, но так и не нашел с ней общего языка. Радикализм Нокса оттолкнул от него часть его бывших сторонников, не готовых признать провозглашенную реформатором доктрину права нации на свержение законного монарха.

Тем не менее на протяжении всего правления Марии Стюарт (1561-1567) Джон Нокс оставался самым непримиримым противником королевы. Он постоянно возбуждал прихожан против католических богослужений при дворе, считая Марию агентом папской власти и идолопоклонницей. Отношения Нокса и королевы хорошо иллюстрирует тот факт, что реформатор с восторгом принял сообщение о заговоре против Марии Стюарт и убийстве Риччо, за что был вынужден покинуть Эдинбург, где со времен революции занимал пост священника церкви Св. Жиля, и укрыться в Англии.
Среди шотландских пресвитериан было популярным сравнение взаимоотношений Джона Нокса и королевы Марии с противостоянием библейского пророка Илии царице Иезавели.

Джон Нокс вернулся в Шотландию незадолго до свержения Марии Стюарт в 1567 году. Именно ему поручили организацию богослужения во время коронации сына королевы, годовалого Иакова VI. Новое правительство регента Меррея, хотя и провозгласило курс на осуществления протестантских преобразований, однако не нуждалось в радикализме Нокса. Поэтому самый влиятельный шотландский реформатор не занял достойного его места в новой системе власти, оставшись приходским священником церкви Св. Жиля. В 1570 году, когда Эдинбург захватили сторонники свергнутой Марии Стюарт, Джон Нокс был вынужден переехать в Сент-Эндрюс. В столицу он вернулся лишь в 1572 году, накануне своей смерти.

Джон Нокс, поражавший современников своим истовым религиозным чувством и неспособностью к компромиссам с совестью, стал для шотландцев почти пророком. Пресвитерианская церковь окончательно оформилась уже после смерти Нокса, в конце XVI века, однако именно он стал ее отцом-основателем.

Потомком Нокса был президент США Джеймс Нокс Полк.

Джон Нокс

Джон Нокс - основоположник шотландской пресвитерианской церкви и «некоронованный глава шотландских протестантов» - родился около 1505 г. в бедном семействе в селении Джиффорд, близ Гаддингтона. Образование он получил в шотландских университетах Глазго и Сент-Эндрюса, после чего преподавал в Сент-Эндрюсе философию. Еще до канонического возраста Нокс был рукоположен в сан священника, но карьера его в этом качестве продолжалась совсем недолго. В то время церковь представляла в Шотландии значительную политическую и экономическую силу.

Считается, что в руках духовных лиц находилось до половины всех шотландских земель. Прелаты имели перевес в парламенте и занимали важнейшие государственные должности. Однако выгоды исключительного положения были ими весьма дурно использованы. Шотландское духовенство отличалось испорченностью нравов и даже распущенностью. Многие прелаты жили вдали от своих епархий и аббатств, предавались пиршествам, охоте и без всякого стыда наделяли своих незаконных детей богатыми доходными статьями. И мирское и монастырское духовенство пребывало в варварском невежестве. Вследствие этого авторитет церкви пал чрезвычайно низко, и когда идеи Реформации стали проникать в Шотландию, они нашли здесь благоприятную почву. Признаки будущего переворота обнаружились около 1525 г. Тогда парламент под угрозой строго наказания запретил ввоз в страну лютеранских книг. Но эта мера оказалась малодейственной - пришлось прибегнуть к более крутым: арестам и казням. Первым шотландским мучеником за Реформацию стал Патрик Гамильтон, сожженный в Сент-Эндрю в 1528 г. Впрочем, его мужественная кончина только укрепила дух последователей - спустя десять лет к Реформации стало склоняться большинство дворян и горожан.

Обращение Джона Нокса произошло в ту же пору, в 1530-е гг. Убедившись в правильности протестантской доктрины, он оставил преподавательскую деятельность в Сент-Эндрюсе и нашел убежище на юге Шотландии в качестве домашнего учителя в семействе Дуглас. Следующие десять лет его жизни прошли в полной безвестности.

Если он и выступал тогда с проповедями, то лишь перед небольшими группами единоверцев. На большее он себя не считал способным и никому не навязывал своих взглядов. Понадобилось сильное внешнее воздействие, чтобы превратить никому неизвестного учителя в народного трибуна. В 1542 г. умер шотландский король Яков V, одобрявший идею реформирования церкви. После него осталась единственная наследница - малолетняя Мария Стюарт. Детство и юность она провела во Франции - на родине своей матери, урожденной герцогини де Гиз. В ее отсутствии регентом стал граф Арран. Поначалу он благосклонно относился к Реформации и даже разрешил свободную продажу Библии в шотландском переводе. Но эта пора религиозного либерализма продолжалась недолго. Во главе шотландской церкви тогда стоял умный и энергичный кардинал Яков Беатон, человек, обладавший выдающимся государственным умом, но слишком ревностный и жестокий католик. Вскоре ему удалось совершенно овладеть доверием регента и отклонить его от протестантского учения. Гонения на реформаторов возобновились. Выдающимся протестантским проповедником в то время был Джордж Визарт, отвративший от католичества многих шотландцев. Беатону удалось добиться его осуждения, и несчастный был в 1546 г. сожжен на костре под стенами кардинальского замка Сент-Эндрюс.

Эта жестокая расправа побудила протестантов на ответные действия. В следующем году 16 дворян, возглавляемые Норманом Лесли, пробравшись в замок, закололи кардинала кинжалами, а труп его повесили на стену. Сейчас же к смельчакам примкнули соседние дворяне, так что убийство Беатона послужило сигналом к настоящему восстанию. Регент с вспомогательными французскими войсками начал осаду. Среди тех, кто тогда укрепился в Сент-Эндрюсе, был и домохозяин Нокса.

Таким образом, он тоже оказался в этом замке. Здесь и проявился его дар проповедника. Однажды осажденные собрались на общую молитву. После нее проповедник сказал присутствующим, что среди них также, вероятно, найдутся люди, способные проповедовать. В нынешнее страшное время гонений, продолжал он, всякий человек с сердцем и дарованием священника должен проповедовать. «Разве один из нас, а именно Джон Нокс, не имеет такого дарования и такого сердца? - спросил проповедник, обращаясь ко всем. - В чем же заключается в таком случае его долг?»

Присутствующие ответили утвердительно: Джон Нокс настоящий проповедник, если он и дальше будет хранить молчание, то к нему следует относиться, как к трусу, в час испытаний покинувшему свой пост. Этот суровый приговор потряс Нокса. Он встал со своего места и пытался оправдаться, но не смог произнести ни слова, - слезы хлынули у него ручьем, и он бросился вон их капеллы. Несколько дней после этого Нокс испытывал крайне тяжелое состояние он чувствовал, как ничтожны были его способности по сравнению с величием новой обязанности. Но постепенно он совладал со своей слабостью и стал для гарнизона замка истинным духовным отцом.

В конце концов, стесненные превосходящими силами противника, защитники Сент-Эндрюса должны были капитулировать. Вместе с другими пленниками Нокса сослали на французские галеры, перевозившие грузы по реке Луаре. Однажды какой-то офицер или священник поставил перед галерниками образ Богоматери и потребовал, чтобы они поклонились ему. Многие покорно исполнили это требование, но когда очередь дошла до Нокса, он воскликнул: «Матерь Божия, говорите вы? Нет, вовсе не Матерь Божия; это - кусок раскрашенного дерева, приспособленный скорее для того, чтобы плавать, чем для поклонения!» И он бросил икону в реку.

В 1548 г. по ходатайству английского короля Эдуарда VI Нокс был освобожден из плена и пробыл два года в качестве проповедника в Бервике, куда его назначило английское правительство. Он вполне мог добиться высокого положения в англиканской церкви, однако отклонял все выгодные предложения. Английская Реформация казалась ему совершенно недостаточной. Нокса возмущали бесчисленные пережитки католичества как в богослужении, так и в самом устройстве англиканской церкви. После того как престол перешел к сестре Эдуарда, Марии I, яростной католичке, Нокс в 1554 г. отправился в Женеву. Здесь он вступил в тесные сношения с Кальвином и впервые занялся систематическим изучением богословия.

Впрочем, даже кальвинизм представлялся Ноксу недостаточно чистой евангелической религией.

Между тем в Шотландии власть перешла к королеве-матери Марии Гиз. Стараясь добиться хороших отношений с протестантами, она позволила им вернуться из эмиграции. В 1555 г. Нокс возвратился в отечество и стал проповедовать кальвинизм. Бесстрашие, с которым он обличал католическое духовенство и сильных мира, казалось изумительным. В этом отношении он напоминал собой ветхозаветных пророков. Его отличали также нетерпимость и суровая приверженность к истине Господней. На всех, кто не признавал эту истину, он, подобно пророку, обрушивал беспощадный гнев. Введение Реформации Нокс начал с организации местных общин - конгрегации, где богослужение шло по кальвинистскому обряду. Каждый вступавший в общину давал обет не иметь ничего общего с римским идолопоклонством и строго соблюдать Слово Божие, хотя бы это стоило ему жизни.

Наблюдая за деятельностью Нокса, которая грозила ей полной потерей власти, Мария Гиз должна была вскоре отказаться от своей снисходительности. Гонения на протестантов возобновились. Нокс, осужденный как еретик, вынужден был во второй раз уехать из Шотландии. Обратно он вернулся только в 1559 г., когда взаимоотношения между католиками и протестантами обострились до предела. Страна стояла на грани гражданской войны. Для ее начала протестантам не хватало только вождя. С возвращением Нокса он у них появился. Этот человек был словно создан для того, чтобы проповедовать Реформацию. Он обладал железной волей, твердым характером и при всем этом был совершенно бесчувственен ко всему, что находилось вне его целей и стремлений. Отличаясь сухим и прямолинейным умом, чуждый всяким мистическим стремлениям, властный и нетерпимый, он всегда стремился только к одному - безусловному исполнению Слова Божия в том смысле, в каком он его понимал. Едва вступив на землю Шотландии, Нокс произнес в Перте страстную проповедь о грехе идолослужения. Тотчас после этой речи местные жители бросились разбивать статуи и архитектурные украшения в своем кафедральном соборе. Их примеру последовали шотландцы в соседних городах. Реформационное движение приняло характер народной революции.

Повсюду шло разрушение монастырей и аббатств. Через несколько дней мятеж распространился на большую часть государства. Множество церквей было опустошено, около 200 монастырей разрушено, повсюду отменялась католическая месса и вводилась литургия Эдуарда VI. Затем началась война с регентшей и католической партией. Протестанты одерживали одну победу за другой и наконец вынудили сторонников королевы, осажденных в Лейте, капитулировать. В июне 1560 г. Мария Гиз умерла. Собравшийся после этого шотландский парламент, к которому перешла реальная политическая власть, объявил об отмене верховенства Римского Папы над шотландской церковью, запретил отправление католической мессы и принял протестантское «Исповедание».

В том же году состоялся съезд шотландского духовенства. Он принял в дело церковного правления обработанную Ноксом «Дисциплинарную книгу». Церковная реформа в Шотландии прошла по кальвинистскому образцу. Иерархия отменялась. Все пасторы считались равными. Управление в каждой общине переходило к выборной пресвитерии (церковному собранию), состоявшему из пасторов и мирян-старейшин.

Высшую власть в церкви должна была представлять Генеральная ассамблея, образованная на тех же началах. Орган, алтари, распятие, иконы, свечи, четки и другие символы католического богослужения безусловно отменялись. Новая церковь получила название пресвитерианской. Она заняла господствующее положение в южных и центральных графствах Шотландии. На севере страны, где Реформация свершилась скорее руками лордов, чем народа, перемены не были столь радикальными - здесь сохранились епископы, подчинившиеся в дальнейшем королевской власти.

После низвержения католичества, Ноксу было предоставлено первое проповедническое место в новой церкви - в Эдинбурге. Подобно Кальвину в Женеве, он повел упорную войну против легкости нравов в столице и всяких увеселений. Успехи его в этом направлении оказались скромнее, чем у его женевского собрата, но тому были свои причины. В 1561 г. в Шотландию после многолетнего отсутствия вернулась королева Мария Стюарт. Худшего соседства для Нокса трудно было вообразить. Мария была женщиной красивой и умной, но мелочной, чувственной и суетной. Она обожала светские удовольствия и не скрывала своих католических симпатий. Естественно, что Нокс сразу встал в оппозицию к молодой королеве. Вместо приветственной речи он встретил Марию памфлетом «Первый трубный звук против чудовищного управления царства женщин», в котором называл шотландскую королеву «новой Иезавелью».

Стараясь смягчить этого непримиримого старца, Мария пригласила его во дворец к обеденному столу. Однако Нокс отказался. «Приходите лучше в церковь послушать моих проповедей, если желаете обратиться на путь истинный», - отвечал он. Все свои проповеди Нокс отныне заканчивал одной и той же фразой, обращенной к народу: «Боже! Избави нас от тирании и блудницы!» Встречаясь с королевой, Нокс обычно обращался с ней цинично и грубо, читал ей в глаза наставления и часто доводил ее до болезненных припадков. Он был постоянным укором для веселого и далеко не безупречного (даже по понятиям католической морали) королевского двора.

Пишут, что, возвращаясь однажды из кабинета королевы, Нокс встретил множество роскошно одетых придворных дам и сказал им: «Как вы красивы теперь, а ведь будет время, когда тела ваши станут грязью, а нежные души окажутся в когтях чертей!» Эту и ей подобные выходки сурового кальвиниста придворным приходилось безропотно сносить.

В 1567 г., после низложения Марии Стюарт и бегства ее в Англию, власть в Шотландии перешла к ее малолетнему сыну Якову VI. Отношения Нокса с придворной партией не стали после этого лучше. В конце концов враги добились его удаления из Эдинбурга. Обратно на свой пост он вернулся только в 1572 г., незадолго до смерти. Говорят, что в последнюю минуту жизни, когда он уже не мог говорить, его спросили. «Надеетесь ли вы?» (Подразумевалось: на свое избранничество и спасение). В ответ Нокс поднял палец, указал им вверх и так скончался.

Из книги Повседневная жизнь Калифорнии во времена «Золотой Лихорадки» автора Крете Лилиан

Джон Бидуэлл Джон Бидуэлл, прибывший в Калифорнию в 1841

Из книги 100 великих евреев автора Шапиро Майкл

ДЖОН ФОН НЕЙМАН (1903-1957)Венгерский еврей Джон фон Нейман был, пожалуй, последним представителем исчезающей ныне породы математиков, одинаково уютно чувствовавших себя в чистой и прикладной математике (как и в других областях науки и искусства). Принадлежа к

Из книги 100 великих узников [с иллюстрациями] автора Ионина Надежда

Джон Браун С борьбой американских негров за свои права связано имя Джона Брауна, предки которого приехали в XVII веке в Америку из Англии в поисках свободы совести и демократического строя. Будущий борец за освобождение негров родился в 1800 году в штате Коннектикут – месте

Из книги Лондон по Джонсону. О людях, которые сделали город, который сделал мир автора Джонсон Борис

Джон Уилкс Отец свободы Стоял февраль 1768 года. Англия тогда все еще находилась в объятиях мини-ледникового периода, Темзу снова сковало льдом, в Вестминстере было адски холодно. Как-то утром в красивом городском особняке недалеко от Динс-ярд, на месте которого теперь

Из книги Загадочные исчезновения. Мистика, тайны, разгадки автора Дмитриева Наталия Юрьевна

Джон Кабот Эта история произошла пять веков назад. За давностью лет ее подробности стерлись. Остались только скупые факты из жизни этого морехода-первооткрывателя, еще раз доказывающие, что с давних времен морские путешествия были полны опасностей и нераскрытых

Из книги Асы нелегальной разведки автора Шварёв Николай Александрович

ДЖОН КЕРНКРОСС Д. Кернкросс родился в 1913 году в Шотландии. После Кембриджа был принят в Форин оффис, с 1940 года он стал личным секретарем лорда Хэнки, который имел непосредственное отношение к секретным службам. От Кернкросса было получено очень много материалов о

Из книги Золотая эпоха морского разбоя автора Копелев Дмитрий Николаевич

Сэр Джон Младший сын Капитана Уильяма, Джон, родился в 1532 году. После смерти отца он вел дела совместно со старшим братом. Правда, каждый из них сохранял самостоятельность: Уильям занимался делами в Плимуте, и на плечи Джона легли торговые сделки с Канарскими островами.

Из книги Гении и злодеи Росии XVIII века автора Арутюнов Саркис Арташесович

ДЖОН КУК Почему Кук так полюбил Россию и Петербург?Конечно, современному читателю будет интересно узнать, чем же на самом деле занимался в Петербурге Кук. Но прежде уточним, что это не английский военный моряк, исследователь, картограф и первооткрыватель Кук (Джеймс Кук!),

Из книги Донбасс: Русь и Украина. Очерки истории автора Бунтовский Сергей Юрьевич

Джон Юз Царское правительство упорно искало капиталистов, чтобы они около незащищенных южных границ империи заложили чугуноделательные и рельсовые заводы. По-разному складывались судьбы предпринимателей и управляющих русских компаний. Одни, не зная техники, другие,

Из книги Знаменитые писатели автора Пернатьев Юрий Сергеевич

Джон Стейнбек. Полное имя – Стейнбек Джон Эрнст (27.02.1902 – 20.12.1968) Американский писатель, лауреат Нобелевской премии (1962 г.).Романы «Золотая чаша», «И проиграли бой», «Гроздья гнева», «На восток от Эдема», «Зима тревоги нашей»; повести «Квартал Тортилья-Флэт», «О мышах и

Из книги Архитекторы компьютерного мира автора Частиков Аркадий

автора

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

25.03.2011

Джон Дункан Макки

История Шотландской Реформации

Глава VII. ДЖОН НОКС

Источник: http://refspb.ru/

Долгое время Джона Нокса считали выдающейся личностью шотландской Реформации. Веками на него смотрели с почитанием, как на основателя нашей национальной церкви. Однако одновременно его и критиковали. Под конец его осудили, как человека, который забрал из религии всю красоту и счастье и навязал своей стране тяжёлый порядок Женевы.

Кем он был и что делал, станет ясно из следующих страниц, но некоторые недоразумения можно исключить с самого начала. Нет сомнений по поводу силы его великой личности, но неверно полагать, что он всегда мог навязать свою волю, даже своим братьям реформатам, и тем более всей Шотландии. С человеческой точки зрения, победа его дела не была предрешённой. Если бы оно потерпело неудачу, он оказался бы в опасности жестокой смерти.

Среди его союзников были религиозные люди, которые не разделяли всех его взглядов, а также те, которые были движимы политическими и религиозными интересами. Для последних он временами был скорее препятствием, нежели лидером. Ещё один момент. Допуская, что во всём он мог иметь своё собственное мнение, не значит, что он сымитировал Женеву во всех отношениях. Не следует забывать, что он редактировал и резюмировал «Трактат об Оправдании Верой» Генриха Балнавеса , который был послан ему в Руен , когда он «лежал в кандалах и тяжко страдал от телесной немощи на галере, называемой Нотр Д ам, а [трактат] был написан честным человеком и верным христианским братом М. Генри Балнавесом из Халхилла , ибо этот самый является заключенным (хотя незаконно) старого Руенского дворца». И трактат этот определённо был лютеранским.Более того, какое-то время он служил в Англиканской церкви и, должно быть, был знаком со взглядами континентальных реформаторов, нашедших там убежище, с польским экстремистом Джоном Аласко , «которому позволили основать церковь иностранцев в Остин Фриарс в Лондоне, и с Валлеранд Пауллайн , который управлял колонией фламандских ткачей в Гластонбере ». Позднее он стал служителем английской общины во Франкфурте в церкви, которая была закреплена за Пауллайном и группой французских протестантов; а с французским протестантством он, должно быть, познакомился в Диппе через гонения, которые, как говорилось, должны были искоренить там ересь.

Поэтому не стоит предполагать, что его религиозная политика сформировалась только на Женевском опыте. Женева, в конце концов, была городом-государством, а Шотландия была нацией.

Тем не менее, верно, что он понимал, что Женева была местом, «которая, я никогда не побоюсь и не постыжусь сказать, является самой совершенной школой Христа, когда-либо существовавшей на земле после апостольских времен». В Женеве он жил со своей женой, и там у него родились два сына.

Когда всё сказано, прежние идеи в основном правильны. Нокс был доминирующей личностью в Шотландской Реформации, и национальная Церковь, созданию которой он способствовал, была основана в основном по гельветическому образцу.

Кем тогда был Джон Нокс ?

Джон Нокс родился в Гиффордгейте , пригороде Хаддингтона , где-то между 1513 и 1515 гг. Он получил образование в С в. Андрее по руководством Джона Мэйора и стал священником. Как священнослужителя, его называли «сэр», и то, что его не называли «мистер», было доказательством того, что он так и не закончил учебное заведение. В течение некоторого времени он служил как папский юрист в Лофиане .

Говорят, что изучение Иеронима и Августина заставило его усомниться в богословии Мэйора , и согласно одному неясному источнику, кардинал Битон осудил его за ересь. Определённо, он попал под влияние Висхарта и однажды понёс двуручный меч вместе с проповедником, чьей жизни угрожал кардинал. В «Истории Реформации в Шотландии» он рассказывает, что Висхарт , зная, что недоброжелатели окружат его в Хаддингтоне , отпустил Нокса , говоря: «Возвращайся к своим детишкам, и да благословит тебя Бог. Для одного жертвоприношения достаточно и одного». Предположительно, он уже работал домашним учителем для двух сыновей Хью Дугласа из Лонгнидри ; во всяком случае, вместе с ними и сыном Александра Кокбурна из Ормистона он нашёл убежище в замке С в. Андрея во время пасхи 1547 года.

Во время его прибытия существовало странное перемирие, когда осаждённые могли свободно передвигаться по городу и посещать приходскую церковь. Естественно, он стали спорить с приверженцами старой религии. Их проповедника, Джона Роу , бывшего скорее протестантом, нежели ученым, беспокоили доводы Джона Аннанда , директора колледжа С в. Леонарда, и после совещания с Балнавесом и сэром Дэвидом Линдсеем из «Горы» (который был в Св. Андрее, но не из замка) Роу обратился за помощью к Ноксу , преподававшему в часовне замка и обучающему катехизису в городской церкви. После совещания было решено, что, независимо от того, насколько невелико собрание, оно имеет право избирать служителя, у которого, как они считали, есть Божий дар, и Роу открыто пригласил Джона Нокса взять на себя должность проповедника. Нокс залился слезами, но не посмел отказаться от возложенной на него ответственности и смело вызвал Аннанда к полемике в приходской церкви. Он решил доказать, что римская католическая церковь того времени еще более вырождалась от чистоты, которая была ей свойственна в дни апостолов, чем церковь древний евреев отходила от установлений Моисея, когда он согласились с невинной смертью Иисуса Христа. В следующее воскресенье в ответ на всеобщее требование он прочитал проповедь, после которой говорили, что «другие только надрезают ветви папизма, но он [Нокс ] наносит удар в самый корень, чтобы разрушить его целиком».

В результате лидеры старой церкви были вынуждены оправдываться, и между Джоном Ноксом и монахом Арбукле была организована официальная полемика под председательством Джона Винрама , главного викария. Во время дебатов францисканец, отстаивая обряды, не установленные Писанием, воспользовался неудачным аргументом, говоря, что «апостолы еще не приняли Святого Духа, когда писали свои послания; а когда они его приняли, тогда и установили обряды».

Это разительное признание разрушило дело монаха. Но и ранее старая церковь оправдывалась с помощью средств самозащиты, а не логики. Французские канониры покорили замок и в нарушение условий капитуляции (согласно Ноксу ) заключенные были перевезены во Францию, где некоторых, включая самого Нокса , послали на галеры.

О своих испытаниях он говорит мало. Возможно, не всегда они были крайне тяжелыми, потому что каким-то образом он смог пересмотреть «Трактат» Балнавеса , но, когда галеры отошли от берегов Шотландии, он был почти при смерти, хотя ещё мог предсказать, что будет проповедовать в церкви С в. Андрея, чью колокольню он видел из-за волн.

Несомненно, он перенёс достаточно несчастий, но так как считал себя участником битвы между Богом и «Сатаной», он не думал о большом значении периода, когда он «вышел из строя». В своей «Истории» он записывал вопросы, которые ставил в деятельности проповедника, или его определённые действия в защиту Истины; но относительно пленения он упоминает только несколько случаев, когда он мог оправдать свое положение.

По настоянию Англии, готовой заключить мир с Францией, в 1549 году его освободили, и он стал признанным проповедником сначала в Бервике , а затем в Ньюкасле. Нокс утверждает, что с его помощью мир пришёл в город, отличающийся своим беспокойством, и он был принят в качестве духовного советника Елизаветы Боус , представительницы знатного дома, на чьей дочери Мариори он впоследствии женился, несмотря на нежелание ее родственников. В 1551 году его сделали королевским капелланом, а на следующий год призвали на юг, возможно, чтобы подальше отстранить его от Шотландии, или чтобы разобраться с анабаптистами, которые становились беспокойными, но, может быть, чтобы поторопить Кранмера на пути дальнейших реформ, которые тот проводил довольно неохотно по настоянию иностранных докторов. Вероятно, под его влиянием во вторую Книгу общественного богослужения были включены известные «Черные правила богослужения», которые объясняют, что положение на коленях во время принятия Таинства не подразумевает признание доктрины о пресуществлении .

Тем не менее, не стоит преувеличивать его влияние. В английской «Книге общественного богослужения» было много того, с чем он не соглашался, как с «введенным только по правомочию человеческой власти, не имеющим основания в Слове Божьем; чем долгое время злостно и очень суеверно злоупотребляли в Мессе».

Он отказался от прихода В сех Святых на Бред Стрит, и когда ему предложили Рочестерский приход, от него он тоже отказался. Понятно, что Нокс сомневался в искренности Нортумберленда, которого сравнивал с Ахитофелом , и который, в свою очередь, считал его «неблагодарным и неприятным». Но, возможно, его отказ от епископства был вызван расхождением мнений, даже с Кранмером , относительно должности епископа. В «Трактате» Балнавеса должность епископа приравнивается к «служителю Слова Божьего», и Нокс в «Резюме» к этой работе опускает слово «служитель», но повторяет утверждение Балнавеса о том, что основной обязанностью епископа является проповедование истинного Евангелия Ии суса Христа, не смешиваясь «с временными или светскими делами».

Каковы бы ни были основания, Нокс отказался от продвижения и, возможно, поэтому его дважды вызывали в тайный совет. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если б протестантское правление продолжилось, но в июле к власти пришла католичка Мария, и Нокс , прождав в Амершаме (Бакс ) в надежде, что Мария дарует веротерпимость, был вынужден искать убежище за границей. 22 декабря он был уже в Ньюкасле, а в марте 1544 года пересек море. Он прибыл в Диппе с десятью гротами в качестве всего его состояния, но, несомненно, получил помощь от шотландских купцов, которые там торговали.Завершив «Благочестивое письмо предупреждение и наставления верующим Лондона, Ньюкасла и Бервика », Нокс отправился в Швейцарию, где обратился за советом к Кальвину в Женеве и Буллинджеру в Цюрихе касательно отношения христианского подданного к идолопоклонническому правителю. Ни один из авторитетов не поддержал мнение о том, что вооруженное сопротивление неверующему правителю является простым долгом хороших христиан.

Он вернулся в Диппе , чтобы убедиться, что ситуация и в Англии и в Шотландии ухудшилась, потому что испанская Мария обдумывала брак с Филипом испанским , а в Шотландии Мария Гиз принимала на себя регентство. Он возвратился в Женеву и, проучившись там некоторое время, принял вызов во Франкфурт, где собранию английских беженцев разрешили проводить богослужения в церкви, приписываемой Валлеранду Пауллайну и французским протестантам, при условии, что их служба будет такой же, как и у французов. С этой должности его вытеснил свежий наплыв англичан под руководством Ричарда Кокса, впоследствии епископа Елийского .

Он допустил, чтобы вновь прибывшие, использовавшие английскую «Книгу общественного богослужения», присоединились к собранию, хотя в действительности они не отвечали требованию касательно французского ритуала. И они отплатили ему тем, что, имея на своей стороне большинство, стали пугать магистратов рассказом о том, что сила произведений Нокса подвергает город опасности.

Это произошло в марте 1555 года. Нокс снова вернулся в Женеву, но вскоре смог приехать в Шотландию. Удивительно: его знали как бунтовщика, а его трактат «Верное предостережение профессорам Божьей истины в Англии» (1554) был почти подстрекательством к тираноубийству. Объяснение состоит в том, что ситуация в Шотландии изменилась.

Нокс приписывал это изменение сильной руке Божьей, который поразил «Сатану» его же оружием. Гонения английской Марии привели в Шотландию сильных лидеров новой веры: полного энтузиазма Вильяма Харлоу и опытного Джона Виллока . Несомненно, проповедование этих людей было очень полезно, но улучшенное положение шотландских протестантов в основном было вызвано политическими интересами, которые вынудили Марию Гиз не отворачиваться от них. Прежде всего, Мария Гиз , изгоняя Аррана из регентства, вызвала вражду незаконнорожденного полукровного брата Аррана , сильного архиепископа Гамильтона, в результате чего силы католичества разделились. И снова, пытаясь сделать Шотландию французской провинцией, она не хотела возбуждать недовольство и с радостью искала помощи с любой стороны. Важно, что нет свидетельств о мученических смертях в Шотландии в период между сожжениями Адама Уоллеса летом 1550 и пожилого Уолтера Милна в апреле 1558. Следует также добавить, что к этому времени все более мощным становилось влияние книг, на которые мы уже ссылались.

Авторы не всегда были протестантами. Одним из наиболее эффективных критиков церкви был сэр Дэвид Линдсей из «Горы», сильный король-лев. В его хорошо известной «Сатире о трех сословиях», недавно успешновозрожденной, характер «Spiritualitie » (духовенства) показывается в самом невыгодном свете; а некоторые другие его работы, к примеру, «Kitteis Confessioun », еще более сильны в своих нападках на духовенство. Хотя он никогда не переходил границы старой Церкви, его с самого начала считали иконоборцем, а сэр Уолтер Скотт правильно объясняет его место в шотландской традиции, когда говорит следующее:

«Вспышка сатирической ярости, которая, взрываясь на первой стадии, заклеймила пороки времени и сломала ключи Рима».

Иллюстрация XVI века изображает, как он с молотком в руке разбивает ключи.

Король, как уже говорилось, сам видел постановку этой пьесы, и духовенство, предположительно, пользуясь его намеком, позволили событиям какое-то время идти своим чередом. Но ещё ранее они понимали опасность и стремились принять меры. Постановления парламента, запрещающие импортируемые книги (1525 и 1535 гг.) были вновь утверждены в 1543 году обязательным Актом Совета; и архиепископский собор 1549 года приказал, чтобы все епископы усердно следили, «какие люди хранят книги поэзии или низкой клеветы», обещая суровое наказание тех, у кого они будут найдены.

Закон не действовал. Книги из-за границы продолжали приходить - несколько английских Библий и произведение Гау «Richt Vay », а позднее и трактаты Нокса .

Одна из трудностей запрещения осужденных книг состояла в том, что нелегко было установить, где эти книги печатались, потому что печатники, по обычаю времени, помещали на титульный лист ложную информацию. На одном из памфлетов Нокса было написано «Напечатано в Риме перед замком С в. Ангелия в присутствии Св. Петра», а другой был якобы «напечатан в Каликау », хотя по всей вероятности оба были изданы в Лондоне.

Однако не все нежелательные книги ввозились. В 1547 году мэра Дунди попросили задержать книгу «Johne Scott , prentar ». Парламент 1551-1552 гг., осуждая греховные баллады, песни и стихи, как на английском , так и на латинском, заявляет, что их постоянно печатают в Шотландии, и запрещает всякому печатнику издавать какую-либо книгу, не признанную церковной властью. Ссылка на баллады даёт понять, что книги, возбуждающие клерикальное беспокойство, не всегда были академическим работами о разуме и богословии. Некоторые были эпиграммами и песнями, не всегда деликатными по тону. Самыми известными были «Gude and Godlie Ballatis », за которые отвечали, как считали, три брата Веддерберн из Дунди , особенно, Джеймс. Все авторы, которых впоследствии сослали, получили образование в С в. Андрее, но в их собрание включены измененные вариации популярных песен. Некоторые из них можно было петь как гимны современности; другие, основанные на любовных песнях или преисполненные ненависти, вызвали бы большое удивление, если бы были представлены на богослужении в церкви. Большей частью они не были предназначены для пения в церкви. Их пели на улицах и в поле. Именно это и сделало их очень опасными.

Намного позже очень мудрый человек сказал Флетчеру Салтоунскому (1655-1716), что «по его мнению, если человеку разрешить сочинять все баллады, не нужно заботиться о том, кто будет создавать законы нации».

Ясно, что Шотландию наводнила популярная литература, которая была очень привлекательна.

Поэтому Нокс , прибыв в Шотландию «в конце жатвы» 1555 года, смог осуществить миссию, которой почти не мешали. Он учил в Эдинбурге и свободно передвигался по стране, проповедуя и проводя Таинство; он обсуждал уместность поклона в Палате Риммона с группой людей, включая Джеймса Майтланда из Летингтона , на ужине, который давал Эрскин Дунский .

Его вызвали в доминиканскую церковь в Эдинубрге в мае 1556, но «предписанного распорядка придерживаться не смогли», потому что его сторонники предприняли различные меры, и, фактически, он проповедовал перед большим собранием в огромном помещении, принадлежащем епископу Дункельдскому . Очевидно, он нашел приют в домах помещиков и горожан, иподдержку со стороны некоторых дворян. Несомненно, он стимулировал рост «тайной церкви», которая, вероятно, использовала те же должности, которые он и другие установили для Франкфуртской общины. Он был достаточно оптимистичен, чтобы послать письмо регенту королевы (которая в то время, как уже была сказано, по политическим причинам придерживалась политики веротерпимости) с надеждой обращения к вере. Она, не сомневающаяся в его неистовстве, просто передала письмо архиепископу Глазго, усмехаясь: «Пожалуйста, отче, прочтите пасквиль». Но в тот момент ничего, кроме презрительной усмешки, она сделать не могла. Нокса осудили только после его отъезда из Шотландии, когда сожгли его изображение. А уехал он не из-за гнева королевы, а потому, что его срочно вызвала Женевская община, чтобы он стал одним из ее служителей.

Снова он возвращается в Женеву, на это раз вместе со своей женой и тещей. Во время его энергичного служения община приняла должности, которые использовались во Франкфурте, и в 1556 году вышла «Женевская книга», литургические разделы которой с небольшими изменениями вошли в общее употребление в Шотландии как «Книга общественного богослужения», которую официально не заменяли до опубликования «Вестминстерской Директории» в 1647 году.

В 1557 году в ответ на приглашение он покинул Женеву, чтобы вернуться в Шотландию, но, хотя уже доехал до Диппе , повернул обратно, получив письма, которые отговорили его от поездки.

Почему Нокс вернулся? Из-за страха? Он должен был понимать, что сила некоторых его произведений, к примеру, «Верное предостережение профессорам Божьей истины в Англии» (1554) сделала его отвратительным для римских католиков. Некоторые считали, что его собственные размышления по поводу «бегства» на континент свидетельствовали о тревожных настроениях. Тем не менее, Нокс не подчинился страху и, в конечном итоге, посетил Шотландию в 1555-1556 годах. Вполне вероятно, что обескураживающие письма были посланы кем-то из влиятельных протестантов Шотландии, которые считали, что все идет довольно хорошо, и надеялись, что можно, убедив в политической необходимости, заставить королеву мать заключить компромисс с пользой для их религии. Для них приезд смутьяна, подобного Ноксу , был очень нежелателен, и вполне вероятно, они просто попросили его в тот момент не приезжать.

Он вернулся в Женеву и в раздражении начал писать «Первый удар трубы чудовищного правления женщин», в котором, основываясь на злосчастных последствиях правления Марии Тюдор в Англии и Марии Гиз в Шотландии, развил тезис о том, что все женское правление «противоречит природе, является оскорблением для Бога, абсолютно противоположно его явленной воле и установлению».

Подготовленные второй и третий «удары» никогда не были озвучены. Первый «достаточно разрушил трубача». Потому что в год, когда была обнародована книга, умерла Мария Тюдор, и Нокс решил, что он приговорил Елизавету, на которую рассчитывали протестанты.Он приложил все усилия, как впоследствии и с шотландской Марией, чтобы использовать имя Деворы в качестве примера счастливого исключения из его правила; но ни одна правительница так и не простила его и в действительности, как казалось многим, оправдание, которое он послал английской королеве скорее рассердило и озлобило её, но не успокоило.

Вскоре стали ясны последствия его трактата. Когда события 1558-1559 гг. предоставили возможность, а в действительности бросили вызов, на возвращение в Шотландию, он отправился домой. Свою последнюю поездку из Женевы он совершил в январе 1559 года, но когда в марте прибыл в Диппе , он обнаружил, что, несмотря на его знакомство с Сесил , английское правительство не выдало ему паспорта. Елизавета в тот момент просто заключала соглашение с Францией и, в любом случае, не решалась дать официальное признание автору «Первой трубы» и «Верного предостережения».

Неспособный по этой причине пересечь Англию, Нокс отправился в путешествие по морю. 26 апреля из Диппе он отбыл в Лейт и 2 мая достиг Эдинбурга. К моменту его прибытия силы для Армагеддона уже были собраны, и он поспешил влезть в драку.

В то время люди, сдавшие все экзамены и получившие право преподавать, иногда избегали излишних расходов и обязательства окончить учебное заведение.